![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)


Ученый, чьи идеи не нашли признания в академической среде, но были высоко оценены практиками.
Мемуары Эдварда Торпа читаются как триллер — носимые компьютеры, которых не постыдился бы Джеймс Бонд, темные личности, великие ученые и попытки отравления (а также намеренная порча машины Торпа в расчете на то, что с ним случится авария посреди пустыни). Книга показывает нам строгого и методичного ученого, который наряду с поисками своего места в жизни не забывает о деньгах, знаниях и веселье. Торп также известен как человек интеллектуально щедрый, готовый делиться своими открытиями даже с незнакомыми людьми (и не только посредством текстов, но и лично) — мы часто ожидаем этого от ученых, но они не всегда оправдывают наши надежды. Он скромен — возможно, единственный скромный трейдер на Земле, — и лишь внимательный читатель может заметить, что его вклад гораздо больше, чем он пытается показать. Дело в простоте и прямолинейности его идей, которые не нашли особенного признания в академической среде, но были высоко оценены практиками. В этом тексте я не пытаюсь объяснить или пересказать книгу — Торп, что неудивительно, пишет ясным и увлекательным языком. Я, будучи трейдером и математиком, работающим в области финансов, пытаюсь показать контекст и важность его открытий для сообщества ученых и инвесторов.
А контекст таков: Эд Торп стал первым современным математиком, успешно использовавшим количественные методы для расчетов, связанных с принятием риска, и, безусловно, первым математиком, который добился финансового успеха этим путем. Позже их было достаточно, включая ребят из Университета в Стони-Брукс, но это было после. Его главный и самый примечательный предшественник, Джероламо (иногда его называют Джеронимо) Кардано, эрудит и математик XVI века, в некотором роде написавший первую версию «Победи дилера», был азартным игроком. Играл он неудачно, и не в последнюю очередь потому, что игроманы не умеют играть расчетливо — достаточно посмотреть на казино в Монте-Карло, Лас-Вегасе и Биаррице, построенные на их деньги, чтобы в этом убедиться. Книга Кардано «Об азартных играх» (Liber de ludo aleae) сыграла важную роль в дальнейшем развитии теории вероятностей, но, в отличие от книги Торпа, вдохновила больше математиков, чем игроков. Другой математик, французский протестант, бежавший в Лондон, Абрахам де Муавр, тоже был завсегдатаем игорных заведений. В 1718 году он написал труд «Доктрина шансов», в котором обнаружил способ рассчитать вероятность наступления игровых событий. И он тоже с трудом сводил концы с концами. Можно вспомнить еще с полдюжины математиков-картежников, и среди них великих Ферма и Гюйгенса, которые либо оставались при своих, либо проигрывались в большей или меньшей степени. В общем, до Эда Торпа математики любили азартные игры преимущественно безответно.
Метод Торпа выглядит следующим образом: нужно определить конкурентное преимущество, то есть фактор, который позволяет обернуть шансы в пользу игрока. Это преимущество должно быть простым и очевидным. Например, используя вычисление момента импульса рулетки с помощью первого носимого компьютера (его сообщником в этом деле был великий Клод Шеннон, отец теории информации), он добился преимущества игрока в пределах одной ставки примерно в 40%. Но это относительно просто. Сложно превратить это преимущество в деньги на банковском счету, еду в ресторанах, морские круизы и подарки друзьям и родственникам. Важно дозировать ставки — не слишком мало, но и не слишком много. Торп проделал большую работу в этом направлении, а позже последний участник информационного трио, Джон Келли, подоспел с теоретической базой — впрочем, рабочим инструментом формулу Келли сделал опять же Торп. Прежде чем перейти к обсуждению ставок, давайте скажем еще пару слов о простоте. Для ученых коллег Торпа, имевших иные критерии, нежели менеджер его банка или бухгалтер, гора родила мышь — и им это не очень понравилось. Они предпочли бы, чтобы мышь родила гору. Дело в восприятии сложности. Чем сложнее, тем лучше; простую работу не будут цитировать, и индекс Хирша у нее будет маленький, а значит, университетские бюрократы, способные оценить только рейтинги, а не суть, останутся недовольны. Только великим математикам и физикам удается отказаться от этого усложнения ради усложнения (да и то, судя по тому, что я слышу в последнее время, при современных практиках ранжирования и финансирования в науке это становится все сложнее).
Эд вышел из академической среды, но всегда выступал за обучение на практике. «Спустившись на землю», вы начинаете предпочитать максимально простые методы, с минимальными побочными эффектами и без скрытых проблем. Гений Эда проявился в том, что он сформулировал очень простые правила для блэкджека. Вместо сложной комбинаторики и подсчета карт, требующего выдающейся памяти, он свел всю свою сложную науку в набор примитивных шагов.
Подойдите к столу, где играют в блэкджек. Ведите счет. Начните с нуля. Добавляйте по единице для сильных карт, вычитайте для слабых; остальные на счет не влияют. Просто мысленно прибавляйте и убавляйте счетчик, и, когда число получается большим, ставьте больше, а когда маленьким — меньше. Если вы можете самостоятельно завязать шнурки и найти дорогу до казино, у вас не будет проблем с этой тактикой.
При использовании носимого компьютера для игры в рулетку реализация преимущества игрока оказывается столь же простой — сложность в создании и использовании прибора.
Заодно Торп открыл формулу, которую сегодня мы бы назвали вариантом метода Блэка-Шоулза (все дело в пиаре, я бы назвал ее формулой Башелье-Торпа). Но его работа была слишком проста, и тогда никто не понял, какой это мощный инструмент. В наше время всем, кто торгует на свой страх и риск, понятно, что управление финансами — важнейший аспект деятельности. Чтобы реализовать свое конкурентное преимущество, нужно оставаться на плаву. Как сказал Уоррен Баффетт: «Чтобы преуспеть, нужно сначала выжить».
В первую очередь и любой ценой нужно избегать банкротства. Нужно непрерывно соблюдать баланс между доходами и рисками, и именно риск определяет, насколько может быть реализовано ваше конкурентное преимущество. Метод проб и ошибок: эту границу нужно двигать постепенно. Ученые, как недавно показали Оле Питерс и Мюррей Гелл-Манн, не понимали, что, поскольку в реальной жизни важнейший приоритет — не разориться, то реальные игорные и инвестиционные стратегии радикально отличаются от книжных.
Как мы уже обсудили, администраторы, используя в качестве рычага других ученых, платят им за усложнение, а не за упрощение мира. Они изобрели совершенно бессмысленную теорию полезности (и десятки тысяч работ на эту тему так и пылятся в библиотеках). Они придумали, что теоретически можно с бесконечной детализацией спрогнозировать будущие цены — как будто найденные сегодня корреляции не могут завтра измениться. Чтобы сформировать портфель в соответствии с современной финансовой теорией нужно всего лишь знать распределение вероятностей для всех активов, а также точную функцию полезности капитала — до конца времен. И нигде не ошибиться (ошибки оценки делают систему бессмысленной)! Да человек хорошо если знает, что будет есть завтра на обед! Метод Келли-Торпа не требует использования совместного распределения или функции полезности. На практике нужно знать отношение ожидаемой прибыли к максимально возможному убытку, и постепенно менять параметры, чтобы избежать краха. Вот и все.
Идеи Торпа и Келли были отвергнуты экономистами, несмотря на их практическую привлекательность — им хотелось общей теории, объединяющей цены на любые активы, мировые события и так далее. Говорят, что известный патриарх современной экономики, Пол Самуэльсон, якобы считал Торпа личным врагом. Ни одна из работ этих экономистов в веках не останется; работать на результат или на одобрение коллег — это, очевидно, разные стратегии. Так что сегодня весь мир делится на две части. Одни экономисты регулярно разоряются, а если богатеют, то обычно за счет высоких комиссий за управление чужими деньгами, а не за счет непосредственной торговли. Вспомним, как элита финансовых экономистов в лице Long Term Capital Management потерпела полный крах в 1998 году — они потеряли намного больше, чем могли вообразить в соответствии со своим наихудшим сценарием. Другие методы разрабатываются специалистами по теории информации, включая таких пионеров как Торп, и практикуются трейдерами и трейдерами-математиками. Явно или неявно именно ими пользуется любой успешный рыночный спекулянт (примеры: Рей Далио, Пол Тюдор Джонс, Renaissance Technologies и даже Goldman Sachs). Я говорю «любой», поскольку Петерс и Гелл-Манн показали, что те, кто думает иначе, в конечном итоге становится банкротом. Так что если вы, скажем, унаследовали от покойного дядюшки миллион, имейте в виду: существует стратегия, которая позволит вам удвоить наследство и никогда не знакомиться с процедурой банкротства.
Торп навел меня еще на одну мудрую мысль. Многие успешные спекулянты после первой неудачи скрываются под крылом крупных структур — они ходят в офис, посещают утренние совещания, пьют кофе и следят за корпоративными интригами. Они зарабатывают деньги, теряя контроль над собственной жизнью. Но Эд не из таких. После разрыва отношений с партнерами и закрытия его фирмы (по независевшим от него причинам), он не стал создавать новый мегафонд. Он сознательно ограничил свое участие в управлении чужими деньгами. Эд мог бы предпочесть уют и безопасность большой компании, где за счет своей репутации он привлекал бы огромные внешние капиталы и получал солидные комиссионные.
Но такой путь подходит не всем. Хорошо быть независимым, но в крупной корпорации с влиятельными клиентами это невозможно. Иметь дело с вероятностями и так непросто, а тут еще приходится учитывать человеческие капризы. Истинный успех — это отказ от бессмысленной погони за богатством в пользу душевного спокойствия. Торп это хорошо понимал. Самая нервная должность в его жизни — глава математического факультета Калифорнийского университета в Ирвине. Он никогда не терял контроля над своей жизнью. Наверное, именно поэтому при нашей встрече в 2016 году он выглядел моложе, чем в 2005-м.
